Важную роль в осуществлении судебной реформы в России отводит А.Ф. Кони и представителю старинного украинского рода, "давшему российскому обществу несколько деятелей, которые выделяются умом и твердостью, моральной цельностью характера и глубокой любовью к отечеству", Павлу Евграфовичу Ковалевскому, который руководствовался в своей деятельности "человеколюбием, уважением к личности ближнего и отвращением к угнетению".

Приятно сегодня также сознавать, что среди наиболее авторитетных адвокатских коллегий на гигантском пространстве царской России значились - Харьковская и Одесская.

Исторически Россия уже приблизилась к созданию института судебной защиты, хотя и сделала это со значительным опозданием, сравнительно с другими европейскими странами. Понимание необходимости судебной защиты уже ощущается в более ранних законодательных актах. "Памятник из законов", применяемый с середины XVIII века в главе ЬХШ "Осуждение" содержит такое: "...Когда по всем правам натуральным каждому причина ознаменается и к обороне своей и оправданию допущен бывает, в чем никому запретить не можно, ниже не объявя причины наказание совершит; ибо надлежит челобитчику и ответчику определить термин, когда с оным в суд явиться и потом со

оным в суд вступать", что в переводе со старославянского означает: "Когда по всем правам естественно каждому объявляется причина и он допускается к защите и оправданию, в чем никому запрещать невозможно, недопустимо совершать наказания; так как надлежит истцу и ответчику определить срок, когда появиться в суд и тогда приступать к суду" и немного далее: "...Но понеже к свидетельствованию явные и довольные требуются доказы, того совета Судье надлежит в смертных делах пристойным наказанием его наказать опасаться, но толь паче наказать, понеже лучше есть 10 виновных освободить, нежели одного невиновного к смерти приговорить". Это следует понимать так: "Но когда для засвидетельствования нужны явные и достаточные доказательства, то судье следует в смертных делах (речь идет о смертном приговоре) остерегаться наказывать обозначенным наказанием, тем более, что лучше 10 виновных освободить, чем одного невиновного осудить к смертной казни". Речь идет о высокой ответственности судьи, в особенности в делах, где возможное наказание в виде лишения человека жизни, а также о необходимости каждому предоставить право "ограждаться" от обвинения.

Именно благодаря реформе 1864 года в Имперской России рождается институт присяжных поверенных, заменивший ходатаев, "писак" и "строчилок", отиравшихся в судах, восполняя отсутствие профессиональных юристов. Присяжные поверенные, то есть лица, которым доверялось вести дела во всех судах на территории России, вступая в коллегию, приносили присягу. Нужно сразу указать, что существование присяжного поверенного вне границ любой коллегии не предполагалось законом, хотя такое понятие, как Совет присяжных, еще значительное время было присуще лишь трем наиболее крупным центрам - это Санкт-Петербург, Москва и Харьков. Обращает на себя внимание такое обстоятельство - ни специальная литература, ни печать того времени не содержат свидетельств о недовольстве прогрессивного российского общества корпоративной организацией присяжных поверенных.

В то же время заслуживает внимания атмосфера высокого уважения присяжных поверенных к своему

руководящему органу, к чести и достоинству своей профессии. Считалось, что "на присяжного поверенного возлагается обязанность защищать честь, достоинство и привилегии того состояния, к которому он принадлежит. Вместе с тем он обязан считать для себя правилом, что любое посягательство на сословие - есть посягательством на него лично и наоборот, что всякое посягательство на него, как члена адвокатуры, есть посягательством на все сословие".

Подытоживая сказанное, необходимо, на наш взгляд, указать, что поддержанные царским правительством титанические усилия преданных своему делу талантливых и честных людей в свое время не были напрасными. Русская адвокатура организационно и качественно выросшая в элитный корпус юристов, по своими морально-этическим принципам и требованиям оставила позади некоторые европейские адвокатуры. Относительно дисциплины присяжных поверенных, то она была настолько строгой, что по свидетельству А. Н. Маркова, "... такой строгой и беспощадной дисциплины не знает ни одно сословие в России".